Tag Archive for 2018

Азорские острова: Хан и петля на Мозеле

Когда я писал в последнем посте про Нью-Гэмпшир, что видел на подлёте к Мюнхену живописную речную петлю и город на холме в середине петли, я очень жалел, что так и не смог найти её на карте. Я никак не ожидал, что на подлёте к аэропорту Франкфурт-Хан увижу её ещё раз — гораздо ближе. И точно уж не ждал, что дойду до этой петли пешком и увижу её с соседнего холма.

Целль мозель zell mozel

Хан, Рейнланд-Пфальц. Я посмотрел в Википедии, сколько в нём жителей, но забыл. «Семьсот?» — «Да какие семьсот. Сто пятьдесят. Сегодня — сто пятьдесят один».

Ещё я забыл, во сколько у меня автобус в аэропорт Франкфурта, но об этом чуть позже. Фотографию моей здешней комнаты я уже выкладывал, осталось рассказать про сам Хан и про моих новых иранских знакомых.

Хан — деревня рядом с одноимённым аэропортом, который в прошлом был базой американских ВВС. Аэропорт построили в 1952 году, а в 1990-м американцы отсюда ушли. Военная база принесла в лесистую рейнскую глушь яркую, деятельную жизнь, но после завершения Холодной войны новая жизнь ушла так же стремительно, как и появилась. Речь не только про Хан, но и про несколько других городков покрупнее, от которых до терминала добираться даже ближе. Хан расположился совсем рядом с лётным полем, но чтобы попасть оттуда в аэропорт, его нужно объехать: дорога проходит через старые склады и заросшие бурьяном ангары, где американцы держали истребители 50-й эскадры ВВС.

Компания Fraport, которая заведует аэропортом Франкфурта-на-Майне — одним из крупнейших в Европе — в 2010-е решила воспользоваться старым американским хозяйством и превратить Хан в международный гражданский аэропорт. Американские здания и башня наблюдения досталась франкфуртцам практически бесплатно. Взлётную полосу, правда, пришлось удлинять: военной полосы для крупных лайнеров не хватало.

Fraport переименовали аэропорт в Frankfurt-Hahn, и это название может ввести в заблуждение. До Франкфурта отсюда 120 километров — больше полутора часов по хайвею на скорости 100 км/ч. Примерно за столько это расстояние преодолевают автобусы Flibco.com, которые следуют от аэропорта Хана до аэропорта Франкфурта без единой остановки. После аэропорта автобусы заезжают в центр самого Франкфурта.

Франкфурт-Хан (HHN) решает сразу несколько задач: во-первых, главный аэропорт Франкфурта (FRA) перегружен и находится относительно близко от города. По ночам взлёты и посадки там запрещены. Постройка третьей полосы аэропорта привела к необходимости вырубать драгоценные леса и вызвала серьёзные протесты среди экологов и местных жителей.

В Хане садиться и взлетать можно круглые сутки, а вырубка леса для удлинения полосы если и потребовалась, то не вызвала такого интереса у экологов: лесов в округе полно. Аэропортом — и это вас едва ли удивит — пользуются в основном лоукостеры. Например, Ryanair, которым я за смешные деньги долетел до Азорских островов. Путешествие через Лиссабон — тоже вариант, но стоит дороже. В основном, правда, из-за цен на прямые полёты из Москвы до Лиссабона. Перелёты внутри Португалии не слишком дороги: возможно, португальцы, как и мы, субсидируют внутренние рейсы в некоторые регионы.

Если по пути на Азоры я всего на час заглянул во Франкфурт, а затем сразу поехал в Хан на автобусе и сел на самолёт, то обратный путь такую возможность не предусматривал. Борт Ryanair (Боинг-737) сел в Хане в 8 вечера. Чтобы успеть на обратный рейс в тот же день, московский самолёт должен был лететь в 11 вечера или позже. Таких рейсов не нашлось.

Поэтому я на одну ночь остался в Хане. Хозяин дома по имени Герхард предложил довезти меня из аэропорта на своей машине, что и определило выбор жилья: транспорта здесь нет, такси стоит дорого.

Вместе со мной — удачное совпадение — Герхард забирал из аэропорта своих постоянных жильцов, иранцев Хаммеда и Ханну; Хаммед работает в компании, которая занимается предполётными проверками самолётов в Хане. Герхард вместе с Хаммедом стал разводить во дворе дома кур: у них десяток несушек и один петух, так что петушиные крики не давали мне покоя и здесь. Когда мы подъезжали, по гаражу пробежал хорёк, который, видимо, чуял кур, и Герхард был не на шутку напуган. Но на ночь кур запирали в курятник, и они были в безопасности.

Дом Герхарда не отличается ничем необычным — в нём просто много красивых комнат, которые он сдаёт в аренду. Назавтра Ханна с Хаммедом собирались пойти в поход — hiking на несколько часов по лесам и полям. Автобус должен был отправиться из аэропорта Хан в 17:30, так что времени было достаточно. Герхард должен был забрать нас из Целля — так называется городок у петли — и отвезти домой.

Целль мозель хан луг

Хаммед и Ханна — опытные хайкеры, но путь нам предстоял несложный. В основном он проходил по полям с овсом, тропам и заросшим лесным дорогам. День был сухой и солнечный, но накануне шли дожди и в некоторых местах тропы преграждали лужи — а в ещё некоторых дорога поросла дикими кустами роз, сквозь которые приходилось прорубать путь палками. Путников в лесу почти не было, и с другими проблемами мы не сталкивались.

Если не считать проблемой мою глупость. В середине пути я обнаружил, что мой автобус во Франкфурт отправляется не в 17:30, а в 16:00, и если я уеду позже, то опоздаю в аэропорт.

Но пусть забывчивость не отвлекает меня от рассказа об этой прекрасной земле! Земле, на которой я встретил, например, красного придорожного слизня (Arion rufus). Великолепное создание.

Целль мозель zell mozel arion rufus

Zell (Mosel) — скобки потому, что это не единственный в Германии Целль, — расположился у петли реки Мозель. Той самой петли, которую я так хорошо запомнил ещё прошлым летом. Вокруг городка возвышаются лесистые холмы высотой 300-500 метров; шоссейных дорог нет, часть нашего пути проходила по хорошей, но узкой дороге, на которой даже не было разделительной полосы. Машин тут немного, и дорога, на которой мы оказались, была похожей на сельские дороги на Азорах. Разве что по одну сторону были холмы, круто уходящие ввысь, а по другую — ручей, впадающий в Мозель где-то у города.

На склонах холмов растут виноградники, из которых делают местное вино. Германия не слишком знаменита виноделием, хотя, возможно, напрасно; кроме того, этот район находится не так уж далеко от Франции и Люксембурга.

Целль мозель zell mozel

Склоны холмов с виноградниками настолько крутые, что не совсем понятно, как по ним вообще можно перемещаться — не говоря о сборе винограда. Выручают только одноколейные рельсы, по которым возят сборщиков. И вагонетки с грузом. А может быть, только вагонетки.

Герхард приехал забрать нас у моста через Мозель, когда до отправления автобуса оставалось меньше часа. Я предложил поехать на какую-нибудь высокую точку, чтобы посмотреть на Целль сверху. Времени на это было достаточно, а Ханна и Хаммед сами хотели так поступить. Мы проехали одну из местных деревень и начали подниматься, но дорога на смотровую площадку оказалась закрытой. Герхард объявил, что пора ехать домой.

Целль мозель zell mozel

И тут случилось непонятное: вместо того, чтобы ехать домой, он повёз нас куда-то вокруг петли, довёз до развилки и тут уточнил у меня, хочу ли я ещё подняться, — я ответил робким согласием, полагая, что время под контролем. Герхард довёз нас до развалин замка Гернберг 1390 года постройки, где сохранилась всего одна стена с окнами — и расположился пивной бар.

Целль мозель

Затем мы поехали обратно. Заехали в дом. Я схватил заранее собранный чемодан, и мы отправились в аэропорт.

Но автобус уже уехал.

Собственно, шанс успеть был — автобусы часто задерживаются, и наших восьми минут опоздания вполне хватило бы, например, на то, чтобы успеть на следующий автобус; на нём я в итоге и поехал (билеты меняют бесплатно), но шансы успеть на самолёт к тому моменту были невелики.

Автобус должен был приехать в аэропорт в 18:10-18:30, самолёт вылетал в 18:50. «В аэропорт» — это на автостоянку рядом с первым терминалом. Мне нужен был второй, и он находится довольно далеко — туда из первого терминала ходит автоматизированный монорельс.

Я предупредил водителя, что опаздываю, а когда автобус простоял 10 минут после назначенного времени отправления, был в полнейшем отчаянии. Wi-Fi в автобусе был, но работал со скоростью в несколько килобайт в минуту; ничего медленнее я не видел со времён модемов, использовавших для связи телефонные линии. Через сообщения в Телеграме я просил подругу узнать для меня телефоны Аэрофлота. С моего телефона позвонить не удалось, и меня выручили русскоязычные пассажиры; но телефон представительства Аэрофлота во Франкфурте не отвечал. А на основной горячей линии мне предложили только поменять билет. Поменять на следующий день, на довольно поздний рейс, с доплатой в 400 с лишним евро.

Целль мозель

Платить 400 евро я был не готов. Из Хана до Франкфурта можно было доехать на такси — но такси стоило бы около 220 евро, и таких денег я тоже не был готов платить. Я уже думал о том, куда ещё можно полететь, чтобы найти стыковку до Москвы по приемлемой цене (в Берлин? в Варшаву?), но интернет — даже тот, которым со мной поделились всё те же русскоязычные пассажиры, — был настолько медленным, что я не мог даже посмотреть страницы сайтов с авиабилетами.

По пути я успел притвориться, что успокоился, и нервно наслаждался видами. А водитель оказался невероятным молодцом. Он всю дорогу в аэропорт гнал на скорости в 100 км/ч, и, хотя я ни о чём подобном не просил, приехал на стоянку за несколько минут до 18:00. И тут мне снова несказанно повезло: я успел на шаттл до второго терминала, который подъехал ровно в 18. В 18:07 я был на стойках регистрации Аэрофлота.

Где не оказалось ни души.

Оказавшийся рядом сотрудник Air France направил меня к билетной стойке Аэрофлота. Я готовился снова впасть в отчаяние, но парень из Аэрофлота, имени которого я, к сожалению, не знаю, пообещал вызвать к стойке сотрудника.

Я вернулся к стойке. Прошло пять минут. Паника закончилась. Становилось весело. Я увидел, что парень из Аэрофлота сам спешит ко мне с бланком билета: «нашей сотруднице стало плохо». Он написал моё имя и гейт на билете от руки.

Я прошёл досмотр на границе у гейта, когда меня снова нашёл тот же парень. Оказалось, он написал на билете не тот гейт. Попасть отсюда на самолёт я бы не смог.

Мой спаситель провёл меня к нужному гейту, и я прошёл досмотр ещё раз. Самое обидное, что я даже не оказался последним пассажиром на посадку! Какой-то индус пытался проникнуть на борт вслед за мной, но у него были проблемы с документами, которые он усердно пытался решить. Не знаю, получилось у него или нет.

Мы долетели до Шереметьево без происшествий.

закат из самолёта

Vice

«Власть» (Vice), режиссёр Адам МакКей, США, 2018

В начале шестидесятых Дика Чейни (Кристиан Бэйл) выгоняют из Йельского университета за пьянство и неуспеваемость, а через несколько лет он получает работу в администрации Никсона. «Во что мы верим?» — спрашивает Чейни у своего нового друга Дональда Рамсфелда. Рамсфелд отвечает заливистым хохотом. Маленькие кабинеты сменяются большими, незначительные посты — высокими, и вот Чейни — вице-президент, второе лицо Америки. А по влиянию — возможно, первое.

Vice Власть кадры Кристиан Бэйл

Семью Чейни не назовёшь властолюбцами в стиле Андервудов из «Карточного домика», хотя сравнения напрашиваются сами собой: Фрэнк тоже был вице-президентом, а супруга Фрэнка из сериала играла в его возвышении не меньшую роль, чем амбициозная Линн Чейни (Эми Адамс). Но параллели этим ограничиваются: Чейни не приходится прибегать к манипуляциям и предательству, власть сама плывёт к нему в руки. Он распространяется из кабинета в кабинет так же органично, как чума расползается из одного средневекового города в другой. Беспринципность — это всё. Идеологии у Чейни нет. Он идеальный номер два, которого не заподозришь в стремлении стать первым.

Vice Власть кадры Кристиан Бэйл

МакКей снял нравоучительную драму — почти как The Big Short, только ещё масштабнее и ещё безумнее. Во время монтажа он отрывался, как мог. Разрушить камбоджийскую деревню? Пожалуйста! Показать американских бойцов, сражающихся на улицах ближневосточных городов? Без проблем. Истребители бомбят афганский город? Да и да!

Легкомысленный тон необычно смотрится на фоне гор трупов. Всё, включая сердечные приступы Чейни, становится поводом для шуток. Впрочем, всё могло быть хуже — изначальный план МакКея предусматривал музыкальные номера в исполнении главных героев. «Власть» — пропагандистская комедия по жанру, комедия серьёзная и очень чёрная, но к личности вице-президента относящаяся с завидным почтением. Чейни в исполнении Бэйла — фигура демоническая и симпатичная. Не каждый проживёт жизнь, достойную двухчасовой оскаровской экранизации. Да и соратники Чейни вызывают сочувствие: в ролях Рамсфелда и Джорджа Буша — Стив Карелл и Сэм Рокуэлл, и они прекрасны.

Vice Власть кадры Сэм Рокуэлл Джордж Буш

Пропаганда МакКея направлена против крупного капитала и американской политической системы в целом. Имя Трампа ни разу не упомянуто (до сцены после титров, которую не стоит пропускать), но МакКей очевидно хочет связать нового американского президента с его предшественниками: борьба со сторонниками affirmative action началась в шестидесятые, а лозунг Let’s make America great again Рональд Рейган использовал в восьмидесятом. Трамп воплотил худшие задатки Республиканской партии? Если верить МакКею, вовсе нет. Отсутствие идеалов, жажда наживы, посредственность и высокомерие — всё это отличало республиканцев задолго до Чейни, и всё это Чейни использовал в своих целях.

Не стоит воспринимать фильм МакКея как политическую документалистику. Исторические события представлены здесь однобоко и поверхностно. Но по содержательности и насыщенности этот фильм превосходит множество других произведений об американской политике и отличается редкой для жанра эмоциональностью. Хладнокровие главного героя компенсирует и яркая фигура рассказчика по имени Курт (Джессе Племенс), и множество смешных эпизодов вроде сцены встречи Чейни и миллиардеров с замазанными лицами.

Понятно, почему «Власть» не могла взять в нынешнем году главного «Оскара» (впрочем, номинация за лучший фильм — уже серьёзное признание). Фильм сделан слишком своеобразно, документальных элементов так много, что вся художественная часть разделяется на множество мелких, едва связанных фрагментов. МакКей по традиции, которой он следует со времён съёмок комедий с Кареллом и Стиллером, постоянно прибегает к импровизации, отступает от намеченного плана и додумывает сцены на ходу. Как таковой режиссуры здесь просто нет — это комментарий-иллюстрация. Сделанная остроумно и с любовью.

8/10

Vice Власть кадры Сэм Рокуэлл Джордж Буш

Азорские острова: Пилар

Спустя полгода я возвращаюсь к запискам про Азоры. Всё это было написано ещё во время поездки. Осталось только добавить фотографии.

Pilar da Bretanha — не слишком старая деревня: муниципальный совет появился в 2002 году, живут здесь около 600 человек. Через центр трижды в день (в выходные — всего единожды) проезжает автобус; ещё пару автобусов можно поймать на остановке у шоссе чуть выше. Здесь есть школа, кладбище, церковь, две или три автобусные остановки (обозначена только одна) и два бара. Один из них вечно закрыт, а второй…

Я заглянул туда от голода: Рита и Диниш готовят картофельные запеканки из рыбы и супы из рыбы, и дома я только завтракаю. Завтракаю почти только хлебом. В жизни не ел столько хлеба. Между прочим, хлеб здесь невероятно вкусный, особенно massa, большой, круглый, рыхлый, сладкий хлеб. Не хлеб, не pão, поправляют меня, а именно massa, Massa Sovada. Выпечка неплоха, а вот тортов и пирожных не слишком много: в ресторанах предлагают разные вариации cookie cake, слоёных тортов, где между кремовыми прослойками уложены печенья. Эти торты красиво выглядят, но на вкус — ничего особенного. В Понта-Делгаде есть несколько приличных кондитерских, но вообще за сладким нужно ехать в Лиссабон.

Бар в Пилар — это комната с пластиковыми столами и стульями, грязные стены, автомат с каким-то пойлом, который не отпускает товар, если хорошенько не вмазать; посетители — несколько смуглых фермеров, которые просиживают у входа, кажется, круглые сутки. Бармен — седой мужчина лет пятидесяти — не говорит по-английски, но предлагает пройти за стойку и осмотреть ассортимент. В холодильнике — пара видов пива, сладкие напитки с соком и газировка; за стеклом — нечищеный арахис и шоколадные батончики (3 вида). В соседнем холодильнике — мороженое (1 вид). На стене — бутылки с напитками покрепче. Если здесь есть из чего выбирать, так между сортами виски.

Я не понимаю ни слова из местных разговоров — уже много лет хочу начать учить португальский, но ленюсь, хотя возможностей было предостаточно. Наверное, мог бы услышать много хороших историй. Пока просто смотрю. Но какое мне дело до радостей и бедствий человеческих? Даже если бы я мог их понять, зачем кому-то ими со мной делиться?

моштейруш аллея славы

Дома здесь одноэтажные, чаще всего они сложены из чёрных вулканических камней, отштукатуренных и покрытых белой краской. Некоторые дома выкрашены в жёлтый и оранжевый, но это редкость. Чаще красят створы окон: в розовый, жёлтый или чёрный. Ярко-белые церкви в центрах деревень будто построены по типовому проекту — одна башня с крышей, другая без; но есть ощущение, что прихожан в здешних церквях мало. В Моштейруше двери храма открыты, а звоном колокола отмеряют часы. В Пилар в колокол не звонят, а церковь, насколько я мог судить, никогда не работает.

В доме у начальной школы Пилар — злющая собака на цепи. Собаки есть почти в каждом доме. У Розы и Диниша — сразу две, чёрный сторожевой Тоби и белая домашняя Анабита. Оба пса начали меня узнавать, когда я был в доме, но стоило зайти снаружи — и они рычали на меня, как на врага. Дома не запирают даже на ночь, калитка — чистая формальность. О преступности в Бретанье, кажется, не слышали. Ни разу, даже в Понта-Делгаде, я не видел на улицах полиции — если не считать постовых, которые ограждали набережную на время военного парада.

азоры цветы

Пилар отделяют от океана отвесные скалы высотой метров триста. К скалам уходят длинные поля, разделённые полосами трёхметрового тростника. В конце каждого поля, там, где начинается обрыв — такие же заросли. Видимо, чтобы скотина не упала.

Чуть выше деревни проложено шоссе, ещё выше на крутых склонах гор — пастбища. Коровы забредают настолько высоко на холмы, насколько могут. Кроме коров, здесь держат кур. Петухи начинают петь часа в четыре, эти песни похожи на собачье тявканье и легко могут разбудить. Петухи небольшие, бурые, куры мелкие и чёрные. Почти как в Китае.

От дома Риты и Диниша склон уходит вниз, к центру Пилар, к церкви, а затем к обрыву. В первом посте есть фотография вида из дома, где я жил, но она не передаёт ощущения, которое испытываешь вживую: того, что океан вздымается выше горизонта, как огромный выгнутый холм.

А звёзды! Звёзды божественны; на шоссе и в центре Пилар есть уличное освещение, так что идеальной темноты, как на Сейшелах и в Нью-Гэмпшире, у дома не найти, но в ясные ночи виден Млечный путь и тысячи, тысячи звёзд.

Совы понта-делгада

Вокруг Пилар, кроме собственно Бретаньи, находится Аджуда, Ремедиос и Жао Бом. Последовательность Ремедиос-Пилар (Remedios читается с «с» на конце, а не «ш», как почти во всех других словах на s) наводит на мысли о романе Габриэля Гарсия Маркеса «Сто лет одиночества», где оба слова использовались как имена героинь. Я спросил Джессику, и она сказала, что если Пилар ещё можно представить себе в качестве имени, то Ремедиос — нет, это не по-португальски. Бретанья — женское имя, аналог Бриттани, Аджуда — это «помощь» , тоже редкое испанское имя, Ремедиош — исцеление, Пилар — колонна, опора; а Жао Бом, самый восточный из всех, переводится как «Добрый Жао». Возможно, все эти женщины поддерживали Жао на плаву, потому он и сделался таким добряком.

Я всё равно не дочитал «100 лет одиночества» до конца: это была моя излюбленная аудиокнига для засыпания в бессонные зимние ночи, так что я знаю только начало этой книги. И самый конец, под который я просыпался по утрам.

Я дописывал этот текст в воздухе над Бискайским заливом, за окнами видны горы Страны Басков. После ночи, которую я проведу в Германии, я отправлюсь в Москву.

Я вернусь, когда выучу язык.

What a Lovely Way to Burn

«Экстаз» (Climax), 2018, Франция, режиссёр Гаспар Ноэ

Вы уверены, что вас никогда не занесёт в сторону?

'Climax' director Gaspar Noe

Они танцуют и любят танцы больше жизни. Они наркоманы, протестующие против наркотиков, и любовники, которые ненавидят любовь. Родители ненавидят детей, а братья — сестёр. Вечеринка — репетиция. Они собираются победить Америку, и они это сделают.

Не то чтобы Гаспар Ноэ одолевал «Экстазом» Америку. Он не думает про Америку. Думать надо над тем, чтобы упростить очевидные мысли. Незачем описывать языком кино то, что можно написать на экране. «Любовь» — простой и длинный фильм. «Экстаз» не злоупотребляет временем, он собирает стандартные элементы в маленький ящик. Дом культуры. Интернациональная электронная музыка (это мог быть настоящий советский дом культуры). Выйдешь — умрёшь. Откроешь — умрёшь. Впустишь кого-нибудь — умрёшь.

Танец как наивысшая точка эмоционального напряжения — идея не то что не новая, а древняя. Движения и звуки переносят человека в другую реальность безо всяких наркотиков. Да и зачем человека? Предельное насыщение органов чувств, игра красками и звуком. Брачные игры, смертельная охота. Обезьяны, скорпионы.

Но «Экстаз» — не «Суспирия», здесь нет хищников и жертв. Кто охотится за танцорами? Смерть? Они сами? Их тщеславные мечты? Их красота в комнатах с нежными стенами? Больше всех я завидую тем, кто в подобной ситуации нашёл в себе силы до последнего любить друг друга. What a lovely way to burn. Хочется записать имена выживших любовников и взять у них интервью.

Climax Экстаз

Много подсказок. Контекст. Чтобы вы поняли. Слева — книги. Справа — фильмы. Вот они.

«Кулачное право свободы» Райнера Вернера Фассбиндера
«Мамочка и шлюха» Жана Эсташа
«Одержимая» Анджея Жулавски
«Сало, или 120 дней Содома» Пьера Паоло Пазолини
«Андалузский пёс» Луиса Бунюэля
«Керель» Фассбиндера
«Вибробой» Яна Кунена
«Торжественное открытие храма наслаждений» Кеннета Энгера
«Хара-кири №1»
«Суспирия» Дарио Ардженто
«Рассвет мертвецов» Джорджа Ромеро
«Страх» Геральда Каргля
«Голова-ластик» Дэвида Линча

Сколько надо узнать, чтобы стать животным! А чтобы умереть как следует, надо узнать ещё больше.

А вы узнали? Вы думали, низшие инстинкты человечества эксплуатирует кино про Рембо и Капитана Америку? Не, сначала почитайте «Самоубийство: инструкцию по применению», послужите в Храме наслаждений, станцуйте под Батая и Ницше. Не готовы? Выйдите, постучите, зайдите снова. Зайдите как следует. Не спешите. Банальные истины никогда не устаревают. Любой из вас в один миг может потерять всё.

7/10

Climax Экстаз

Мошенничество с рекламой в Telegram

История одного обмана

Полтора месяца назад человек по имени Артём Богатырёв написал мне в Телеграме личное сообщение и предложил включить мой канал про кино (@rosfilmnadzor) в рекламную подборку.

До предоставления доказательств дело не дошло: спустя полчаса на подборку уже нашёлся спонсор.

Артём Богатырёв через месяц появился снова с тем же предложением — и той же ценой. Я по наивности согласился. Мы долго согласовывали текст для подборки, я несколько раз переписывал свой текст, чтобы он лучше сочетался с остальными участниками. А затем поспешил перевести 800 рублей на QIWI-счёт, связанный с телефоном +79916736620.

Как вы можете догадаться, после оплаты «Артём Богатырёв» исчез, все его сообщения были удалены, как и его телеграм-аккаунт, а телефон, на который была произведена оплата, оказался недоступным. Рассылки не было.

Я проявил недопустимую наивность. Так и не попросил у «Артёма» доказательств, не связался с админами каналов, в которых он предлагал рекламу. Не проверил телефон. Не связался заранее с коллегами по рассылке.

Из переписки с «Артёмом» я узнал ещё о двух каналах, чьи владельцы пострадали таким же образом. Схема отработана. «Артём» связывается с администраторами не самых больших каналов, которые мало тратят на рекламу; предлагает свои услуги; тех, кто платит сразу, сразу и обманывает, а тех, кто сомневается, соблазняет тем, что можно не успеть.

Выяснилось, что номера телефонов на QIWI у «Артёма» разные: видимо, их отдельно заводят для каждого клиента (виртуальные сим-карты стоят копейки), затем деньги перекидывают на другие счета и обналичивают, а засвеченные аккаунты и номера удаляют. Расчёт разумный: полиция суммами в 800 рублей заниматься не будет, пострадавшие находятся в разных регионах и даже странах, а признаваться в подобной глупости хватит духа не каждому.

В QIWI мне ответили шаблонным текстом про то, что платежи по 161-ФЗ «О национальной платёжной системе» считаются безотзывными, надо обращаться в полицию и никому не верить. Я ответил, уточнил, что на возмещение платежа не претендую, и поинтересовался, как QIWI допускает массовую регистрацию аккаунтов с виртуальных сим-карт. В ответ снова получил тот же самый шаблон про 161-ФЗ.

Предполагаю, что доля мошеннических операций в обороте QIWI настолько велика, что останавливать эту практику им невыгодно.

Что делать?

Самые простые рекомендации для противодействия мошенникам выглядят так:

  • Проверяйте контакты людей, которые продают рекламу.
  • Требуйте контакты админов каналов, где размещается реклама. Спрашивайте рекомендации.
  • Если говорят, что вы опоздаете, если не заплатите сразу же, — бегите.
  • Если предлагают расплачиваться через QIWI — бегите (или проверяйте втрое тщательнее).
  • Если собираетесь всерьёз заняться рекламой в Telegram, изучите цену/качество всех предложений и не тратьте деньги впустую.

Пока мы знаем о трёх телефонных номерах, которыми пользовался «Артём»: +79916736620, +79062863521 и +79196821089. Операторы и регионы — разные. Остаётся пожелать «Артёму» доброго здоровья и долгих лет жизни в тюрьме, где, вероятно, он уже и находится: похожими разводками принято заниматься в колониях, и я уже столкнулся с ними, когда размещал объявление о пропаже телефона. Тогда в схеме, кстати, тоже фигурировал платёжный терминал QIWI.

Хотелось бы максимально распространить этот пост. Если вы тоже пострадали от действий мошенников, пишите на igissmail@gmail.com, и я дополню информацию.

Один король — одна Франция

«Один король — одна Франция» (Un peuple et son roi), 2018, Франция, режиссёр Пьер Шоллер

1789 год, Франция. Национальное собрание ещё признаёт королевскую власть, но парижане уже разбирают на части Бастилию. Очередной камень падает наземь, и солнце заливает дома стеклодувов и прачек на близлежащих улицах. Хлеба нет, только что от голода погиб младенец, но свобода кажется такой близкой!

Шоллер задумал грандиозное кино — скорее не о судьбе народа, а о том, как меняется отношение страны к её правителю. Задумка красивая и амбициозная. На эту тему можно было снять полнометражную трилогию или несколько сезонов дорогого сериала (Шоллер прежде снимал неплохой сериал «Версаль»). Но задумать и воплотить в жизнь — вещи разные.

Оригинальное название — Un peuple et son roi («Народ и его король») — обещает полумистическую драму об отношении народа к власти. Шоллер и начинает с мистики. Король Людовик XVI занят омовением ног нищих детей. Король Людовик XVI со слезой в глазу подписывает Декларацию прав человека и гражданина. Король Людовик XVI — король старой правды, милосердия и справедливости. Фильм Шоллера поначалу выглядит попросту роялистским: песни парижских женщин на фоне благородства королевского двора выглядят по меньшей мере нелепо.

Но король слаб. Он совсем не так сиятелен, как Людовик XIV, не так отважен, как Генрих Наваррский, не так стоек, как Людовик Святой. И все трое лично являются несчастному Людовику, чтобы пристыдить его, — сцена с покойными королями сделана так плохо, что дышит редкой для этого фильма жизнью.

Затем король куда-то исчезает и почти не появляется до самого финала. Шоллер шерстит первоисточники и приходит к выводу, что революция — это в первую очередь не вооружённые стычки, голод или погибшие младенцы. Революция — это речи депутатов в Конвенте. И тогда начинается самая лучшая часть фильма: бюрократический отчёт о борьбе за власть.

Деловой Робеспьер Луи Гарреля, безумствующий Марат Дени Лавана, — каждый из них может одним словом поднять на борьбу десятки тысяч парижан. Умеренные депутаты пугают будущим хаосом и расправами, якобинцы призывают хаос на свои головы. Но драматизма и напряжённости — а тем более хаоса — в фильме не слишком много. Кроме одной краткой батальной сцены, здесь царит удивительное по революционным меркам спокойствие.

Если бы Шоллер на бюрократии и остановился, это был бы удобный и сонный фильм, который можно посмотреть по телевизору бессонной ночью или показать на уроке истории в школе. Помешал народ. Шоллер добавил в фильм стеклодува, вора, прачку, их соседей, — небольшую компанию горожан, которые честно работают и следят за политическими событиями. Вставлять героев для галочки — всегда плохая идея. Хуже может быть только любовь для галочки, и она тут как тут: вор и прачка наслаждаются друг другом на романтичном чердаке парижского дома

Хладнокровие режиссёра можно было использовать как параллель безразличию власть имущих: они без тени сочувствия отправляют простых людей на смерть. Но параллелей к середине фильма становится так много, что теряется нить рассказа. Депутаты целыми сутками читают и пишут речи, бдительные горожане ходят смотреть на них с балкона, как в театр. Щепотка мистики, воплощённой в пленённом короле и ослеплённом стеклодуве, только добавляет разброда. Революция Шоллера лишена энергии, это революция скуки; он будто подкрадывается к зрителям среди ночи и спрашивает: ты хотел реализма? устал от голливудских штампов? так получи по заслугам! Интересно представить, как режиссёр изобразил бы эпоху террора. Палач приподнимает нож гильотины. С очередной жертвы неспешно срезают воротник. Безмолвие. На краю Площади Согласия цокает копытом лошадь гвардейца.

Но до террора Шоллер не добрался. Снимая кино на политическую тему, он бежит от политики, как от огня, и считает неуклюжие революционные песни достаточным вкладом в дело свободы. Он снимает кино о страданиях народа, где рыдает один лишь король. У фильма эффектный финал: этого не отнять; но до финала досидят не все: из четверых зрителей, которые смотрели это кино вместе со мной, к концу осталось только двое.

Что же — террор 1793-94 годов тоже не все переживут.

3/10

Азорские острова: Моштейруш, киты и дельфины

С городком Моштейруш была связана лучшая часть поездки. Здесь я купался в океане, отсюда плавал смотреть на китов; здесь кормят вкусной рыбой и продают сладкое мороженое. Возможно, это одно из лучших мест для жизни на острове: Понта-Делгада не очень далеко (4 евро и час пути на автобусе, 23 евро и полчаса пути на такси), да столица и не нужна. Здесь красиво, не слишком людно, есть магазины и рестораны. Целых два магазина, четыре или пять ресторанов и три киоска с водой, пивом и мороженым! Настоящее изобилие в сравнении с Пилар.

Рита и Диниш часто заезжают в Моштейруш; некоторые жители соседних посёлков здесь работают, у некоторых здесь есть родственники, а многие просто приезжают за покупками. Название «Моштейруш» относится к острову у побережья — это, по определению Википедии, «остров из четырёх скал», остатки лавовых куполов, которые постепенно разрушаются под действием волн. Один из скальных отрогов действительно напоминает остров, остальные — просто отроги среди океана.

Моштейруш — единственное место с выходом к морю на много километров вокруг. Здесь есть небольшой пляж с чёрным песком: купался я не слишком много, и вода тут — самая холодная в сравнении с морями, где я купался прежде (говорят, в июле-августе она становится теплее). Джессика, впрочем, советовала купаться не в море, а в естественных бассейнах чуть выше уровня океана, куда попадает морская вода. Купаться в этих бассейнах гораздо теплее, но там людно, а вода совсем не такая чистая, как пишут в доброжелательных обзорах.

В океане почти никто не плавает — туристы окунаются в воду и сразу же выходят. Здесь нет ни буйков, ни спасателей (возможно, ещё не сезон) — плавай куда хочешь. Я впервые ощущал, что даже в движении не согреваюсь в воде, а постепенно замерзаю. Потом приспосабливаешься и чувствуешь, что верхний слой океана гораздо теплее. Но солнечного света хватает сантиметров на двадцать, не больше, а глубже начинается жгучий холод.

Песок здесь пепельно-чёрный, вулканический, дети зарываются в него по шею, а потом выглядят так, будто их вымазали сажей в кочегарне. Развлечение подростков постарше — собирать раковины на камнях и ловить рыбу заострёнными палками; вечером дня Святого Антония, после заката, как раз тогда, когда я нашёл пост про Нью-Гэмпшир, я видел, как местный парень выволок из моря двух крупных рыбин, а остальные сбежались на них смотреть. Не знаю, пригодна ли такая рыба для пищи (для туристов, как положено, есть рыболовные туры, после которых пойманную рыбу можно съесть в одном из местных ресторанов). У берега попадаются и сборщики раковин в гидрокостюмах, которые вытаскивают из воды такой улов:

Смотреть на китов нас везут в моторной лодке с металлическим корпусом и надутыми краями. Такие туры отправлятся из Моштейруша каждый день, если погода позволяет. Whale sighting предлагают по 45 евро, экскурсии вдоль побережья стоят 15. Можно устроить индивидуальный тур — например, плавание с дельфинами.

Дельфинов здесь множество, а китов найти сложнее. На высоте в 150-200 метров на прибрежных скалах сидят споттеры с биноклями и радиостанциями. Споттеры направляют лодку к очередным китам — а иногда экскурсовод сам замечает фонтанчик, по которому кашалота можно заметить издали. Кашалоты встречаются чаще всего; ещё попадаются финвалы и некоторые другие виды. Не то чтобы это крупные особи — кашалоты, которых мы видели, были меньше восьми метров в длину.

На поверхности дольше всего держатся детёныши, к ним приблизиться проще всего. Взрослые киты тревожнее и лучше чуят лодку: мотор перед приближением выключают, но они отлично видят и слышат. Взмах хвостом — и кит уже на глубине, откуда не поднимется в ближайший час-полтора.

Дельфины гораздо дружелюбнее — некоторые следуют за лодкой даже тогда, когда она ускоряет ход. Мотор распугивает всю местную живность, но дельфинам, кажется, любопытно. Они плавают под лодкой, выныривают у носа, а затем теряют интерес и отстают.

Китовые прогулки иногда отменяют из-за штормов, сильного ветра и тумана. Высокие волны и дожди летом случаются реже, а вот туманы по утрам — явление частое. У гида на лодке есть камеры, подводная и надводная: если получаются красивые фотографии, их потом рассылают туристам, а фото хвостов китов в конце сезона систематизируют, чтобы узнать, сколько китов живут в окрестностях острова. Край хвоста у каждого кита индивидуальный, и по нему можно различать отдельных особей. С кашалотами это работает особенно хорошо.

В день приезда мы с Динишем заезжали в Моштейруш в районе полуночи — там проводился «праздник заката», вечерняя пляжная дискотека, которую устраивают во вторую субботу июня. А в следующий четверг я застал фестиваль Святого Антония — вечером 13 июня в Моштейруше проводят красочный парад, а сам этот день в честь главного португальского святого объявлен муниципальным праздником. Пасмурным вечером к набережной спустилась процессия, состоявшая из девушек, одетых в жёлто-зелёные наряды (сумеречное видео с iPhone 6 этих замечатльных цветов не передаст), и духового оркестра. Песня привязчива, будьте осторожны.

В следующем посте я расскажу про Пилар и Крестьянскую Жизнь.

Азорские острова: кукуруза в огненной земле

Про транспорт на Сан-Мигеле я писал на кладбище, а про Фурнаш пишу в самолёте. Не стану притворяться, что хорошо понимаю вулканологию: переходите по ссылкам, которые я оставил в тексте. Следующее фото — побережье в северо-восточной части острова со смотровой площадки Miradouro de Santa Iria, украшенной инициалами Джона Галта (1942).

Азоры по геологическим меркам появились не так давно — около 10 миллионов лет назад. Под островами расходятся три крупнейшие тектоничечские плиты — Евразийская, Африканская и Североамериканская. Сан-Мигел начал формироваться 4 миллиона лет назад, когда произошли извержения вулканов в восточной части острова. Эти извержения продолжаются до наших дней: 30 тысяч лет назад запад и восток острова разделял океан, но сейчас там — плодородная долина. Море размывает породы, которые попали на поверхость в ходе извержений, но из-за новых извержений на Азорской микроплите едва ли станет меньше островов — во всяком случае, в ближайшие десятки миллионов лет.

Сейчас на Сан-Мигеле, растянутом на 63 километра с запада на восток, выделяют шесть крупных зон вулканической активности. В трёх из них сформировались кальдеры с обширными озёрами, а высочайшие вершины (около километра над уровнем моря) расположились вокруг кальдер и на востоке, в местах первых извержений. Самая высокая точка Азор (и всей Португалии) почти вдвое выше и находится на острове Пику — это вулкан Ponta do Pico, гора Пику высотой в 2350 метров.

До Пику я пока не добрался, зато в один из дней мы доехали до самой восточной кальдеры Сан-Мигела. Городок Фурнаш с полуторатысячным населением находится в группе очевидного риска: он построен в самой активной из шести вулканических областей. Последнее извержение здесь случилось в 1630 году, были жертвы, и поселенцы на время покинули это место. Но вскоре вернулись, хотя опасность исходила не только от вулкана. Сюда, несмотря на отдалённость от побережья, не раз заглядывали берберские пираты. Жители Фурнаша просили у губернатора Понта-Делгады пушку для самообороны, но губернатор постановил, что людям, которые селятся в кратере вулкана, пушка не поможет.

Слово «фурнаш» (furnas) означает «пещеры», хотя есть соблазн перевести его как «топки» (из-за английского furnace и латинского корня furnus). В городе и окрестностях можно найти множество фумарол с кипящей водой; из трещин в земле поднимается горячий сернистый пар. Говорят, им полезно дышать; с XIX века европейцы приезжали сюда на лечение.

Из труб рядом с фумаролами течёт минеральная вода: около центра Фурнаша есть десяток небольших источников. Воду можно пить прямо из труб, стоит только проверить температуру. У каждого источника — собственный вкус и своё название. Особенно вкусна Aqua da Prata, «вода из серебра».

Около вулканического озера Фурнаш (Lagoa das Furnas) есть небольшая туристическая зона, куда можно привезти свою еду, положить в крупный котелок и оставить в земле. Даже поверхность земли горяча, а на глубине около метра, куда спускают котелки, бурлит кипящая вода. Котелки засыпают землёй с пригорком и оставляют на несколько часов.

В городе Фурнаш пошли дальше и кладут в горячие источники мешки с кукурузой. Вулканическую кукурузу затем продают на лотках и предлагают в ресторанах — стоит она не дороже обычной. У местных ресторанов половина меню состоит из блюд, сваренных (или якобы сваренных) в вулканических источниках. Как это влияет на вкус и качество еды, остаётся неизвестным.

Еду на Сан-Мигеле не стоит отдельно описывать — в ресторанах отличная рыба, хорошо готовят стейки, во многих ресторанах есть отличные блюда с бургерами или котлетами из местного мяса. В материковой части Португалии вы найдёте то же самое. В других областях южной Европы — наверное, тоже, особенно в отношении рыбы. Цены среднеевропейские: хороший ужин обойдётся в 10-20 евро.

После Фурнаша мы поехали на одну из самых высоких вершин острова — к срединной кальдере с озером Lagoa do Fogo (огонь!).

Не о чем писать: просто смотрите. Ни Бога, ни пастуха, ни господина.

В следующей части я расскажу про Моштейруш. А пока оцените моё немецкое жильё.

Азорские острова: футбол и транспорт Сан-Мигела

Сегодня в Сочи проходил матч Португалия-Испания, и трансляцию показывали во всех барах и кафе Понта-Делгады. Я приехал в город ненадолго и видел только часть игры. Португальцы внимательно и напряжённо болеют, но реагируют сдержанно, как будто приглушают крики ликования. Впрочем, чемпионат только начинается.

О футболе я узнал из радиотрансляции — водитель автобуса врубил её на полную громкость. Один из двух португальских комментаторов с особенным наслаждением повторял имя капитана сборной, который забил три гола в испанские ворота: Ronaldo, Ronaldo, Ronaldo, Ronaldo, Ronaldo! Его менее эмоциональный коллега, судя по всему, приводил цифры и делился статистикой. Игра завершилась вничью.

Здешние автобусы напомнили мне о Сейшелах и Маэ. На Маэ я посвятил немалую часть отдыха поездкам на автобусах и побывал почти во всех концах острова: система удобная, все рейсы отправляются с одного автовокзала в столице, Виктории.

На Сан-Мигеле ситуация похожая. Почти все маршруты начинаются с набережной Понта-Делгады, из туристического центра. Автобусов немного, ходят они редко. В расписании легко разобраться, если найти: официальных ресурсов нет, но в блогах выложены фотографии маршрутов.

Удивили сами автобусы: это междугородные «Мерседесы» с высоким полом. На таких обычно возят туристов на экскурсии, но здесь для экскурсий используют микроавтобусы и джипы. На Сейшелах (точнее, на Маэ, — на Праслине всего один автобусный маршрут, а на Ла-Диге и машин почти нет, кроме двух или трёх такси) ездили небольшие индийские «Таты», юркие автобусы, по комфорту и вместимости похожие на наши ПАЗы. На Сан-Мигеле автобусы гораздо массивнее, хотя дороги, по которым им приходится ездить, чудовищно узки, а на гористых участках полно спусков и подъёмов, не говоря о крутых поворотах. В деревнях и в предместьях Понта-Делгады зеркала заднего вида едва касаются стен домов и черепичных крыш. Иногда автобус заезжает зеркалом в розовый куст, и на него осыпаются лепестки; иногда черепица проходит прямо над зеркалами, как будто высоту крыши (или зеркала) специально замеряли, чтобы автобус мог проехать.

Дороги на острове хорошие — разве что асфальт иногда переходит в бетонку, а то и в грунтовую дорогу. Местные предпочитают компактные машины, такие, как Toyota Yaris или Fiat Panda. Крупные внедорожники здесь вообще не попадаются. Самые большие машины на дорогах — самосвалы строительных компаний и рейсовые автобусы.

В отличие от Америки, где водители не дают сдачи, здесь в распоряжении у водителя целая касса. Цены отличаются в зависимости от длины поездки. Например, проезд от посёлка Пилар, где я живу, — это женское имя, можно не склонять, — до Понта-Делгады стоит 3 евро 62 цента. Самые короткие поездки обойдутся меньше евро.

Сложностей две: во-первых, на большинстве остановок нет расписания (мне повезло: у школы в Пилар расписание есть). Во-вторых, некоторые рейсы пересекаются, и чтобы попасть в нужное место, надо пересаживаться с одного автобуса в другой, а в расписаниях это не обозначено. В таких случае второй автобус будет ждать первого на остановке или просто на развилке дорог. Билеты на оба автобуса покупаются отдельно. Здесь есть аналоги наших социальных и студенческих карт, есть билеты на много поездок, которые компостирует водитель.

Окна в автобусах обычно не открываются, кондиционеры напомнили мне об автобусах в Гонолулу, где местные брали в автобусы тёплые вещи — десятиградусную разницу в температуре вынесет не каждый.

Разобраться в автобусах на Сан-Мигеле не так сложно, и перемещаться по острову без машины в теории можно. Некоторые места останутся недоступными (но есть туры), а маршруты придётся планировать заранее. Из многих посёлков после пяти вечера уехать просто невозможно. Топливо стоит дорого, цены на такси немалые. В сельской местности никаких таксистов в любом случае не встретить.

Велосипеды здесь — не редкость, но на шоссе выезжают только люди в экипировке и с хорошей техникой. Я покатался на одном прокатном: дальние маршруты требуют выносливости из-за перепадов высот, а кататься по Понта-Делгаде — развлечение сомнительное. Кроме велодорожки вдоль набережной, дорожек нигде нет, а из-за узости улиц разъехаться невозможно даже с легковой машиной. К тому же весь центр города выложен неприятной брусчаткой. Fail.

Про поездку в Фурнаш, где в земле кипит вода, а в воде готовят еду, я расскажу в следующий раз.

Азоры 2018

Азорские острова: Понта-Делгада, фрегаты и солнце

На Азорские острова я лечу через Германию. Франкфурт-на-Майне, где оказывается, что строящиеся небоскрёбы красивее построенных; полтора часа езды на автобусе через дождливые немецкие холмы; городок Хан (Hahn) с небольшим старым аэропортом. К самолёту Ryanair мы идём пешком по лётному полю. Полёт длится четыре часа, заходит солнце, я читаю Айн Рэнд. Из Понта-Делгады меня забирает Диниш, который по-английски понимает всего несколько слов. Общаемся через переводчик Google. Не слишком успешно.

После полуночи Диниш привозит меня в приморский городок Моштейруш. На пляже танцы и электронная музыка; мы пересаживаемся в машину побольше, Диниш забирает супругу, дочь и её подруг. Едем домой.

Азоры 2018

Из аэропорта до дома, который я нашёл на AirBNB, — примерно полтора часа пути на машине. Pilar da Bretanha — настоящая деревня, здесь нет магазинов, автобусы останавливаются трижды в день, а по воскресеньям и того реже. Есть церковь, беседка, кладбище и пара кафе. Ничего, кроме выпивки, в них не продают.

Хозяева, Диниш и Роза, часто уезжают в Понта-Делгаду или в близлежащий Моштейруш. Я к ним присоединяюсь. В Моштейруше живёт старшая из троих дочерей, Джессика; кроме неё, английский в семье никто не знает. Джессика учится в университете Понта-Делгады и собирается стать бухгалтером, а пока работает официанткой в местном ресторане. Когда она уехала из родительского дома, Диниш и Роза начали сдавать её комнату. Здесь бывали гости со всех концов Европы, от Норвегии до Румынии; из Китая, Вьетнама, Бразилии и других частей мира.

Азоры 2018

Этот текст я начинал писать за бетонным столом у моря в Моштейруше, и слова — единственное, что отделяло меня от полуденной дрёмы. Я склонен к странной апатии, которая может быть связана с жарой, а может быть продолжением не слишком счастливой зимы. Погода на Сан-Мигеле не слишком отличается от московской, +25 днём, +20 ночью, только солнце печёт сильнее; они говорят, что сейчас весна, лето ещё не началось, а я, ночной житель, перегрелся на солнце на второй же день.

Здесь часто спрашивают, почему я решил поехать на Азоры (русских здесь немного). Португалию я полюбил заочно, а во время прошлой поездки убедился, что не напрасно. Спрашивают, откуда я вообще узнал про Азорские острова (Açores, что-то вроде «Асор(э)ш» по-португальски). Из старых атласов; в детстве я любил разглядывать карты всего, что есть на свете, и я знал про Азоры с самого начала. Но в детстве меня привлекали большие острова. Азоры не так велики.

Азоры 2018

Но всё же: Сан-Мигел (São Miguel), крупнейший остров архипелага, на котором я живу, по площади близок к Москве в пределах МКАД (площадь острова — 745 км², Москвы — около 880 км²). Можно сравнить с Сейшелами, которые я посещал несколько лет назад: площадь Маэ, крупнейшего сейшельского острова, — 155 км², Праслина, где я провёл половину поездки, — вовсе 38 км².

А плотность населения на Азорах вдвое ниже, чем на Сейшелах (и в 70 раз ниже, чем в Москве до расширения). Кажется, что деревни на побережье следуют одна за другой. Но дома стоят свободно, и земли всем хватает. На участках — грядки с картошкой, капустой, тростником и неизвестными мне растениями. Много коров. Коровы пасутся везде, на склонах холмов, у горных дорог и во дворах. Даже в столице, Понта-Делгаде, в пяти минутах от центра есть пустыри, где пасутся коровы.

Азоры 2018

Я подолгу не могу решить, что мне делать, и этим немало раздражаю Джессику, через которую происходит общение с хозяевами. Джессика без лишней сентиментальности сообщает мне, что

it’s your vacation, I don’t know what you want to do.

Своих желаний нет, можно позаимствовать чужие — а если и чужих не найти, хочется просто увидеть как можно больше и заплатить за это меньше. Жадность, слабость и пассивность, — можно ли представить худшего путешественника?

Нет.

Азоры 2018

Я провёл первые два дня в Понта-Делгаде, местной столице. 10 июня здесь проходило празднование Дня Португалии, которое каждый год переносят в разные места. На Азорах его отмечали впервые; в Понта-Делгаду прибыл президент, который затем отправился в Бостон на встречу с португальскими эмигрантами. День Португалии — мемориальное событие в память о погибших военных. Во Второй Мировой страна не участвовала, так что дело касается Первой Мировой и колониальных войн в Мозамбике, Анголе и Гвинее-Бисау. Местный форт приютил небольшую экспозицию оружия: начиная от метательных дротиков и мушкетов XIX века, с которыми восставшие начинали воевать в 1960-е, — и завершая автоматами Калашникова, советскими пулемётами и РПГ, с которыми они заканчивали.

Этот миноискатель устарел, когда противник перешёл на мины из дерева.

По улицам Понта-Делгады прошёл военный парад, а на набережной выставили образцы военной техники. Можно было залезть на тренировочную скалу или в кабину самолёта, попробовать управлять турелью через пульт управления или самолётом — через VR-шлем. Или подняться на борт военного корабля. Например, такого: NRP Bérrio, танкера, который португальцы купили у Британии, чтобы дозаправлять корабли во время дальних плаваний. Когда-то он участвовал в Фолклендской войне, а теперь поддерживает операции НАТО у берегов Африки. На фото — фрегаты Álvares Cabral и Corte-Real, но на них я попасть не успел.

Азоры 2018

Про Моштейруш я расскажу немного позже. Туда, за столик у моря, я взял однажды вечером свой нетбук. Перелистал недописанные тексты. И нашёл потерянный пост про Нью-Гэмпшир и Джона Ирвинга, третью часть старых американских заметок. Их час настал.

Фотографий из Нью-Гэмпшира у меня больше не осталось, так что я дополню пост картинками, не имеющими к Америке никакого отношения. И я верю, что никто не заметит отличий.

Азоры 2018